Вполне хватило бы «Симпсонов», чтобы Мэтт Гроунинг вписал свое имя на золотые скрижали Зала славы мировой анимации. Вряд ли есть страна, телезрители которой не были бы знакомы с незадач­ливым Гомером, домовитой Мардж, хулиганистым Бартом, отличницей Лизой и роковым младенцем Мэгги. Мультсериал, посвященный нелепому семейству, стартовал в январе 1990 года. И вот уже без малого 15 лет он заставляет смеяться миллионы и миллионы людей на всех континентах. Что это как не мировое признание?! Но Гроунинг ко всему еще сотворил и «Футураму»…

К началу показа «Футурамы», премьера которой состоялась в декабре 2001 года, зрители российского канала RenTV уже давно и плотно «подсели» на семейку Симпсонов. Возможно, поэтому новый сериал приняли настороженно. К тому же нашему разборчивому зрителю нынче трудно угодить, Да и фантастике в мультипликации практически столько же лет, сколько самой истории искусства движущихся картинок. Вряд ли можно припомнить направление, которое бы не получило своего воплощения в рисованных фильмах. От твердой НФ до фэнтези, от космооперы, лакомого кусочка для сериальщиков, до альтернативной фантастики. Правда, трудно припомнить и такой масштабный проект, в котором пародировались или попросту высмеивались практически все мало-мальски знаковые фильмы и ходовые сюжеты фантастики.

Начинается все в лучших традициях доброй крепкой НФ. В самый канун 1999 года безалаберный разносчик пиццы, неудачник Филип Джей Фрай случайно попадает в морозильную камеру Центра Прикладной Криогеники и замо­раживается на 1000 лет. Потом, много эпизодов спустя, мы, разумеется, выясним, что ничего случайного в этом событии не было, но для Фрая истина останется где-то там. Ему попросту стирают память о событиях, раскрывающих в совершенно ином свете некоторые поступки и ситуации, и его роль спасителя мироздания так и останется втайне.

Мир далекого будущего, о котором в свое время мечтал Фрай, встречает его неприветливо, но, на счастье, обнаруживается далекий потомок разносчика пиццы — профессор Фарнсуорт, типичный «безумный ученый» из старой американской фантастики середины прошлого века.

Друзьями Фрая и главными соучастниками его приключений становятся одноглазая инопланетянка Торанга Лила и робот-отморозок Бендер. Бендер, кстати, по-моему, самый очаровательный персонаж сериала, Его не­предсказуемость, страсть к алкоголю (исключительно как к топливу), любовь к шалостям и здоровый (иногда) цинизм могут шокировать неподготовленного зрителя, привыкшего к слащавым диснеевским мультикам с белозубыми красавцами и красавицами.

Вышеперечисленная троица работает у профессора Фарнсуорта в «Planet Express» — фирме по доставке. Бедному Фраю даже через тысячу лет не удалось избавиться от постылой работы разносчика, правда, теперь он вынужден мотаться по всей Галактике.

Лила — капитан корабля, девушка сложной судьбы. Долгое время она была уверена, что ее подбросили к дверям приюта инопланетяне. Но рано или поздно к стыду Лилы выяснится вся правда о ее происхождении. Ее любимец — зубастик Нибблер, этакий черный прожорливый колобок, продуктом жизнедеятельности которого является чрезвы­чайно ценное ракетное топливо. Это не простая зверушка, о ее миссии нам вскоре предстоит узнать, а пока она просто жрет все, до чего может дотянуться.

Есть и другие персонажи — похожий на лобстера-переростка и страдающий массой комплексов доктор Зойберг, дочь богатых родителей Эми, бюрократ Гермес… впрочем, одно только перечисление всех действующих лиц с крат­кими характеристиками займет немало журнальных страниц. Масса мелких деталей, которые можно разглядеть только при повторном просмотре, множество незаметных беглому взгляду фрагментов придают эпизодам чрезвычайную насыщенность, и каждый новый просмотр открывает новые грани замысла Гроунинга.

А в чем, собственно говоря, его замысел?

Еще в «Симпсонах» Гроунинг не мог отказать себе в удовольствии время от времени пройтись по некоторым культовым для американской, а значит, практически и для мировой кинофантастики сюжетам. То Гомер попадает в «измерения», то Барт резвится с телепортатором и случайно превращается в муху… Но отдельные уколы «Симпсонов» в «Футураме» превратились в систематическое и долговременное «развинчивание», как сказали бы обэриуты, всех культовых и немного поднадоевших сериалов и блокбастеров. Походя досталось и смежным жанрам. Гроунинг не пощадил и такую всемирно популярную слезогонку, как «Титаник» Камерона. Досталось даже слащавым рождественским сказочкам с нехитрой моралью. В мире будущего тяжеловооруженный робот Сайта Клаус вместо того, чтобы дарить радость и надежду, ведет строгий учет плохих поступков и вместо подарков сеет разрушение и смерть, поскольку, с его точки зрения, хороших людей нет.

Напыщенный болван Зепп Бранниган, один из постоянных персонажей сериала, подозрительно смахивает на кого-то из героев «Звездного пути», Впрочем, эпизод «Where No Fan Has Gone Before» напрямую связан со знаменитым сериалом. Дело в том, что в XXIII веке бесчинства его поклонников привели к глобальному кризису, и поэтому Star Trek и все, что с ним было связано, подверглось запрету и изгнанию на планету Омега III. Неразлучная троица Фрай—Лила—Бендер вместе с головой Леонарда Нимоя (артист, играющий вулканианца Спока в старых сезонах, которые не шли по российскому телевидению, нам он знаком по первым сериям киноверсий) отправляются на Омегу…

Кстати, головам знаменитостей тоже есть чем заняться в будущем, особенно голове Никсона, бывшего президента США.

Изрядно достается и сюжетам, в той или иной степени связанным с «Секретными материалами». В эпизоде «Roswell that Ends Well» Гроунинг не только издевается над набившими оскомину инсинуациями относительно знаменитой Зоны 51, летающих тарелок и т. п., но и в очень смешном ракурсе выставляет одну из вечных тем фан­тастики — «петлю времени», а заодно и культовую в свое время трилогию «Назад в будущее».

За четыре года, пока шел сериал, ни один мало-мальски значимый блокбастер не был обойден вниманием создателя «Футурамы». Досталось даже знаменитым «Звездным войнам».

Так неужели замысел Гроунинга состоял всего лишь в высмеивании всего и вся, создании этакой мегапародии на весь фантастический кинематограф (а то и, страшно вымолвить, вообще на фантастику) в целом? Но тогда возникает вопрос — почему сериал в США не имел такого же оглушительного успеха, как и «Симпсоны»? Почему работа над «Футурамой» приостановлена и, несмотря на торжественное шествие Фрая сотоварищи по миру и оптимистические заявления ее создателей, будущее разносчика пиццы, одноглазой мутантки и робота-клептомана остается в тумане?

Причины провала в Соединенных Штатах пытались объяснить непродуманной политикой телеканала FOX. Якобы из-за репортажей о футбольных матчах демонстрация многих эпизодов переносилась на другие дни, а некоторые даже вовсе снимались с показа. И американцы, привыкшие к ordnung'y не хуже немцев, естественно, не простили этого, рейтинг сериала резко упал, и… все! Что происходит после падения рейтинга, сейчас знают даже дети: закрывается финансирование проекта. Но, может, есть иные, менее, скажем так, формальные причины?

Можно предположить, что причины неуспеха — в трепетном, серьезном отношении американского зрителя к фантастике. Поколения, выросшие на Star Trek'e не стерпели глумления и надругательства над святынями, и если та­кие проекты, как отмороженный «Южный Парк» и пошлейшие «Гриффины», не вызвали отторжения, то безпафосная «Футурама» пришлась не по вкусу.

Другая версия — перекормленные кинофантастикой зрители равнодушно восприняли даже улучшенные 3D-технологией мультики. К тому же «Футурама» оказалась не только набором пародийных ходов, но и весьма непростым для рядового зрителя зрелищем. Возникает подозрение, что создатели сериала своей аудиторией предполагали не только любителей, но и знатоков фантастики, или попросту фэнов, Такого рода «капустники» пользуются определен­ным успехом в корпоративных кругах. А ведь на скрижалях телевидения начертано «Рейтинг», «Рейтинг», «Рейтинг»… и так десять раз.

А может быть, Гроунингу не простили издевательства над так называемой «американской мечтой»? История успеха требует определенного набора правил — произведения такого рода должны быть в меру слезливыми, в меру юмористичными, но вот сарказм в них недопустим. Можно поржать над откровенными неудачниками вроде Гомера Симпсона — это святое, ведь мы с вами другое дело, не правда ли? Филип Фрай при всех заданных атрибутах неудачника все же более «реалистичен», ему сопереживаешь больше, чем карикатурному Гомеру, и в какой-то момент почему-то становится не до смеха… Гроунинг бьет по болевым точкам эскапизма почти с такой же силой и точностью, как, например, Альфред Бестер в рассказе «Выбор».

Но возможно, истина гораздо дальше, чем мы предполагаем.

Что мы знаем о Мэтте Гроунинге? В феврале этого года ему исполнилось 50 лет. Он родился в Портленде (штат Орегон). С детства увлекался рисованием, причем его отец поощрял это занятие, так как сам был мультипликатором. После школы Мэтт работал на станции очистки промышленных отходов. Не отсюда ли, кстати, столь живописно и «со знанием дела» прописан Город Мутантов, расположенный в канализации Нью-Йорка далекого будущего?

Впоследствии Гроунинг рисовал комиксы, ставшие весьма популярными, но мировую славу ему принесли «Симпсоны».

Семейство Симпсонов: Гомер, Мардж, Лиза, Мэгги… Но, позвольте, имя отца Гроунинга было Гомер, его мать звали Мардж, а сестер… Ну, вы догадались! Кто же тогда сам Мэтт, как не Барт Симпсон — Том Сойер XX века! Гроунинг действительно дал имена персонажам знаменитого сериала в честь свой семьи. Несмотря на то, что он никогда не признавался, будто бы он и есть Барт, вполне можно предположить, что именно здесь ключ к разгадке успеха «Симпсонов» и, чего уж там говорить — провала «Футурамы».

Спрингфилд — городок, в котором живет и безобразничает обаятельный озорник Барт — своего рода символ «Одноэтажной Америки». Жители этой Америки хоть и находятся под сенью атомных электростанций, но все же недолюбливают суету мегаполисов. Неужели мир будущего в «Футураме» всего лишь визуализация подсознательных страхов усредненного американца в ожидании грядущих катастроф? Вряд ли…

Дело, скорее всего, в другом.

Барт Симпсон — не жертва системы и не выразитель протеста против одномерности американской жизни. Подросший Мэтт не превратился в борца, Барт — системный хулиган, его дозволенный индивидуализм вполне вписывается в поведенческую логику социума. Но творческий потенциал Мэтта, его, как сейчас принято говорить, креативность, вынуждает время от времени сделать шаг в сторону, немного пошалить.

В поисках утраченного времени мало кому удавалось вернуться в безоблачный мир детства, где всегда светит солнце и никогда не идут дожди. Это не удалось даже Марку Твену. Выросшие Том Сойер и Гек Финн представляют собой унылое зрелище, а Санкт-Петербург — руины воспоминаний.

Гроунинг со свойственной Барту непосредственностью попросту вывернул ситуацию наизнанку и пошел другим путем. А вернее — никуда не пошел, а принялся валять дурака, всячески прикалываться и стебаться.

Именно поэтому Барт-Мэтт не мог отказать себе в удовольствии выстроить свое будущее: мир, в котором хулиганистый мальчишка мог бы резвиться в полный рост, заставляя персонажей выглядеть придурками. В мире «Футурамы» нет персонажа, которого можно было бы идентифицировать как Мэтта-Барта, он как демиург стоит за кулисами и дергает за ниточки, а его креатуры послушно выделывают коленца.

Мир, который построил Барт, внешне выглядит почти как «у взрослых» творцов будущего. При желании можно обнаружить и намеки на серьезные проблемы. При очень большом желании кто-то даже найдет элементы морализаторства, без которых американское кино — ну никак!

Но стоит приглядеться, как мы увидим, что из-за декораций мироздания по Барту высовывается малолетний хулиган, показывающий нам средний палец.

Где-то в глубине души зритель чувствует, что его долго и со вкусом дурачат, водят за нос, обливают водой и обсыпают мукой, как это проделывает клоун Красти из «Симпсонов». А кому это понравится?